В серии воспоминаний ветеранов Государственной хлебной инспекции о своей работе, есть трогательный рассказ-воспоминание дочери Татьяны Павловны Ивановой о работе мамы сначала на элеваторе, а затем в Управлении государственной хлебной инспекции по Белгородской области, о ее трепетном отношении к своей профессии и к хлебу…

Приводим выдержки из этих воспоминаний.

«Агроном в халате белом,

Чем ты занят?

Важным делом?

Проверяю я зерно

Прорасти оно должно…»

– Эти строки из стихотворения Сергея Погорельского «Урожай» мы с сестрой и братьями знали, кажется, с самого детства. Наша мама, Татьяна Павловна Иванова, работала агрономом. Моя мама - ученый агроном-семеновод, так я гордо говорила своим подружкам, прочитав однажды запись в мамином дипломе.

Окончив в 1968 году Курский государственный сельскохозяйственный институт (ныне сельхозакадемия им. профессора И.И. Иванова), мама совсем немного проработала в селе Артюховка Курского района, а затем с марта 1970 и до июля 1998 года работала агрономом на Чернянском элеваторе. В то время, в первые годы своей работы, она была единственным дипломированным специалистом с высшим образованием. И с первых же дней работы – училась. Училась у лаборантов, агрономов в хозяйствах, заведующей лабораторией, инспекторов хлебной инспекции. Всегда восхищалась профессионализмом людей, их преданностью делу.

«Представляешь, – говорила она, – женщина-лаборант работает уже 20 лет, руку в зерно опустит и редко в десятые доли процента влажности ошибётся.» Или её восхищало, как заведующая лабораторией, рассматривая образец зерна, почти безошибочно называла хозяйство, откуда зерно привели на элеватор. «Только у них кукуруза так близко к пшеничным полям подступает, вот и заражаются культуры», - объясняла она. Мама приводила таких примеров множество, и её всегда поражало, как люди, часто даже без среднеспециального образования, разбираются в сортах, видах и болезнях растений. «Это опыт. Это их колоссальный опыт и природная жизненная смекалка», - говорила она. И добавляла: «И любовь к хлебу»…

Любовь к земле, уважение к труду всех, кто причастен к «ломтю хорошо испеченного хлеба», она воспитывала у нас, своих детей, своих и наших друзей, соседей, всех, кому доводилось быть с ней рядом. Помню рассказы о 125-ти блокадных граммах хлеба, о государственных дотациях, чтобы хлеб был доступен семье с любым достатком.

Работая уже в хлебной инспекции, она могла позвонить директору хлебозавода и серьёзно указать на недостатки в качестве продукции. А уж если видела небрежно сваленные батоны и буханки в магазине, то скандал был неминуем. Я как-то сказала, что своим фанатичным отношением к хлебу, она ставит себя в неловкое положение. Мама усмехнулась и ответила: «А ты заметила, что никто ни разу не стал мне возражать, просто брали и исправляли ошибки, поднимали упавший кусок. Люди на уровне почти генетическом знают, что такое хлеб, какое это богатство! И мне нечего стыдиться, я работаю с хлебом и знаю ему цену». И тогда я не нашла слов, чтобы возразить…

Шли годы, уже не одна заготовительная кампания была у мамы за плечами. Уже она уверенно и четко следила за отбором и обработкой образцов, объезжала поля хозяйств, делала прикидки на будущий урожай. Уже вступил в работу комбикормовый завод, появилась ещё одна лаборатория, приходили на работу новые люди.

Она перешла на работу в Управление государственной хлебной инспекции по Белгородской области. В объем работы входило инспектирование Чернянского и Новооскольского районов. Приехав домой летом, я не переставала удивляться тому, что мама, даже возвращаясь из командировок, вечерами была дома. Во время заготовки хлеба на элеваторе нам редко удавалось увидеть её дома раньше десяти вечера. Да и выходных дней не было совсем. А зимой суббота была рабочим днем до 14 часов. А тут лето, выходные, а мама дома! Я радовалась: «Мамуль, работы меньше, да?» А она отвечала, что времени работа занимает меньше, но ответственности в разы больше. Показывала мне свою печать инспектора и говорила, что теперь, поставив эту печать, она отвечает за качество зерна, даже если оно попадет на Северный полюс.

Работа в хлебной инспекции раскрыла то, что копилось и по крупицам собиралось в прошлые годы работы. Бесценный опыт почти двадцати заготовительных компаний, отгрузка семян, подработка зерна, сотни километров проселочных дорог по полям района, звонки в любое время агрономам и руководителям хозяйств, постоянное желание узнавать, что-то новое в профессии – все это и привело к тому, что маму пригласили на новую, ответственную должность. Хотя, призналась она мне, звали давно. Но не хотела оставлять ставший родным элеватор, его коллектив.

Мама рассказала мне историю, которую я уже слышала от и других людей. Давно, отработав лет пять-семь в должности агронома элеватора, мама приехала в Белгород на совещание по головне. Приехала вместе с первым секретарем райкома, а совещание вел первый секретарь обкома партии Алексей Филиппович Пономарев. Значит важным было и совещание, и проблема, поднятая на нем. Мама недоумевала, зачем ехать. Опять скажут, что надо бороться, не допустить, предотвратить и т.п. Что могли, сделали еще осенью, колхозы и совхозы отчитались, а вот оценку работе поставит урожай. Но надо, значит, надо.

В президиуме – ученый из Москвы, руководители области. В зале руководители крупных хозяйств, агрономы хлебоприемных предприятий, секретари райкомов. Мама о чем-то заговорила с секретарем райкома, он разговор поддержал, сидят, переговариваются. В это время Пономарев по очереди поднимает представителей районов и спрашивает каждого, сколько гектаров на сегодня заражено головней. Все отвечают, называют цифры, получают разнос. Чернянский район в конце списка, мама только что сказала секретарю райкома о том, что… И тут гнев секретаря обкома партии обрушился на их головы. «А в Чернянском районе головни не что ли?! О чем это вы там беседуете? Отвечайте, сколько полей заражено?» В зале тишина, ясно, что все беды по головне примет на свою голову Чернянский район. Мама встала и начала говорить, что зараженность была в тех-то и тех-то хозяйствах, что обработка была проведена осенью и ранней весной. Но Пономарев оборвал её: «Воду не лейте, сколько сейчас гектаров заражено головней?» Мама ответила: «Сейчас нисколько». «Как так?» – гремит с трибуны Пономарев. Мама спокойно объясняет, что головня на пшенице становится видна в молочно-восковой спелости, в крайнем случае, при появлении колоса. А сейчас в полях пшеница только куститься начинает и только кое-где идет в трубку. А так как стеблевая разновидность головни у нас не распространена, то головни в Чернянском районе нет. Пономарев обвел зал рукой и спроси: «А у них откуда тогда головня?» Мама ответила: «Я этого не знаю». Секретарь обкома партии махнул рукой, мол, садись. И дальше совещание шло уже в другом русле.

«Вот тогда-то мне и предложили перейти в хлебную инспекцию в первый раз, но побоялась, вы маленькие, мама прибаливает, а работа в разъездах», - рассказывала мама. Но время все вернуло на свои места. 

И вот потекли годы интересной и ответственной работы. Командировки, даже дальние и длительные, приносили знакомства с новыми людьми, интересными местами, а главное-новый опыт приложения своих знаний.

Коллектив в хлебной инспекции был замечательный, мама влилась в него сразу. Очень сожалела, что в Белгороде бывает только несколько раз в месяц, мол не успевает с «девчатами придумать что-то интересное».

Подрастали внуки и уже им и их друзьям мама увлеченно рассказывала о подвиге Вавилова и ленинградских ученых, сохранивших в голодном городе на Неве уникальную коллекцию злаковых, о 125 граммах, спасших чьи-то жизни, об индейцах, подаривших европейцам кукурузу и о том, как надо беречь и ценить хлеб.

…Болезнь мамы и реорганизация хлебной инспекции почти совпали по времени. Были новые интересные предложения по работе, но мама осталась дома. По-прежнему много читала, не пропускала репетиции в народном театре, дарила друзьям свои теплые связанные подарки. С увлечением пекла хлеб в хлебопечке, экспериментируя с разными добавками и заквасками.

Мамы не стало на 69-году жизни в 2013 году.

Человеческая жизнь подобна зерну: рождение – посев в почву, детство и юность – период роста и кущения, зрелость – время наливаться колосу. И вот колос пал под серпом, но жить зерно не перестаёт! И весной оно снова даст жизнь новому колосу, новому урожаю!

Так и в человеческой жизни… 26 июня 2019 года, в день, когда маме исполнилось бы 75 лет, в семье моего младшего брата родилась дочь – Иванова Татьяна Павловна, полная мамина тезка. Зерно попало в землю, жизнь бесконечна…


На фото коллектив управления ГХИ по Белгородской области, 1989 год